Он сердце не прячет за спины ребят

Свой первый пожар Андрей Миронов помнит до сих пор. Хоть и прошло уже лет 14. Молодой лейтенант мог тогда запросто погибнуть. Если не задохнуться, то упасть с высоты девятого этажа… Снился ему тот балкон еще, наверное, с полгода.

– Конечно, сказалось и то, что опыт у меня был практически нулевой. А тут сразу высотка. Не успел включиться в аппарат, а выхлоп из выбитой балконной двери оказался приличный. Вот и хватанул… Деваться было некуда, хоть прыгай. Я и прыгнул на лестницу. Хорошо, что удержался.

Так состоялось боевое крещение молодого командира. А первый его пожар вполне мог оказаться и последним. 

С майором внутренней службы Андреем Сергеевичем Мироновым, начальником пожарно-спасательной части № 6 29-го отряда федеральной противопожарной службы по Московской области мы встретились в его кабинете. Хотя более привычна для него совсем иная обстановка. Обгоревшие волосы, ссадины на лице тому подтверждение.

– Да ничего особенного, просто рабочая обстановка, – пожимает он плечами. И курит сигареты, одну за другой. – Совершенно не могу без дыма...

Уж чего-чего, а дыма в его жизни действительно хватает.

Отец Андрея после возвращения из Афганистана, где он проходил срочную службу, стал пожарным. Его вместе с семьей направили в Протвино, в пожарную часть №7, дали общежитие. Андрей тогда только родился. И жили они совсем рядом, мальчишка практически вырос в пожарной части. Город маленький, поэтому сын иногда видел, как папа работает. Первый раз для него это стало шоком – понять, что там, на 7-9 этаже, именно его отец. Переживал сильно.

– Когда пришла пора выбирать профессию, а ученик я был не ахти какой, физматы мне не грозили, решил пойти по стопам отца, – вспоминает Андрей Сергеевич. – Поступил в Ивановский филиал академии государственной противопожарной службы МВД России. Ивановская школа  – одна из самых сильных пожарных школ, поэтому и выбрал ее.

Первый год сложно пришлось. Ведь все ребята – после школы, буквально из-под родительского крыла выпорхнули. Дома их проблемы мамы с папами решали. А тут – совершенно самостоятельная армейская жизнь с ее порядками и правилами. Казарма, курс молодого бойца, посты, караулы. Отсеялось курсантов после первого семестра много, не выдержали, поняли, что не их это. А кто остался, тот уже дошел до конца, получил профессию.

Физически Андрей был хорошо подготовлен еще со школы, хотя лет до 15 оставался самым маленьким и щупленьким в классе. А за одно лето вытянулся так, что в школе не узнали: ушел на каникулы метр шестьдесят, а вернулся – 192 см. Учился он в спортивном классе школы олимпийского резерва, занимался гандболом у Сергея Юрьевича Дмитровского. Тренер и разглядел в мальчишке будущий гренадерский рост, не сомневался, что он догонит и перегонит сверстников.

После окончания училища молодой лейтенант вернулся в Протвино, в родную часть. Но уже в качестве техника пожарной безопасности. Назначили его на должность инспектора.

– Принято так, – улыбается Андрей Сергеевич. – Новичок должен узнать объект, обосноваться и так далее. Четыре года выдержал. И понял, что профилактика – это абсолютно не мое. Скучно: предписания, правила, штрафы… Мое – это живая работа, пожаротушение. Но мест тогда не было на эти должности.

Уволился, ушел на частное предприятие «Каскад». Поработал там недолго, появилась возможность заняться как раз тем делом, ради которого и выбрал эту профессию. Так он стал начальником караула ПСЧ №6.

– Начальник караула – это самая боевая единица, – считает Миронов. – Первое должностное лицо, прибывающее на пожар вместе с караулом. Он оценивает обстановку, принимает первые решения, берет на себя руководство тушением пожара. Большие обязанности и большая ответственность. Ведь изначально неверно выбранная тактика может привести к очень печальным последствиям.

Еще в Протвино (помимо инспекторских обязанностей) он был подменным начальником караула, поэтому работа эта была ему знакома. И тот первый пожар, который едва не закончился трагично, тоже случился в Протвино.  

– На всю жизнь его запомнил, все до мельчайших подробностей. Я тогда только прошел стажировку и получил аттестацию на допуск к руководству тушения пожара... Днем поступил сигнал о возгорании в «муравейнике». Есть такой многоуровневый жилой дом в Протвино. Издалека дым увидели, хороший, черный. Горела квартира на девятом этаже. Схватили обмундирование, побежали вверх. Добегаем – дверь металлическая, сейфовая. Тогда у нас оборудования, чтобы ее открыть, не было. Вниз бежим. Ставим нашу автолестницу, лезем на девятый этаж вместе с бойцом, тянем рукавную линию. А там – застекленный балкон, стеклопакеты мощные, разбить никак не удается. Под нами девять этажей, в руках обмундирование, да еще и держаться как-то надо. В общем, раза с пятого мы разбили стекло. Залезли на балкон, а дверь в квартиру тоже закрыта. Видим, горит там шкаф, массивный, старинный. Пламя по всей площади. По рации докладываю обстановку, боец на изготовке. Выбивает он дверь, и происходит выброс температуры и продуктов горения. А я еще не успел включиться в аппарат. Все это меня захватывает, не могу продышаться. Перевалился через балкон, чтобы глотнуть чистого воздуха. А роста не хватает, кругом сплошной дым. Понимаю, что уже сознание теряю, прыгнул на лестницу…

Оказалось, что это криминальный пожар был. Внук-наркоман убил бабушку, забрал все ценные вещи и поджег квартиру. На кухне обнаружили тело старушки. И что невероятно – на совершенно черной стене светлое пятно осталось. У бабушки там икона старинная висела… Взяли внука-убийцу быстро, в тот же день. При нем и икона оказалась. А место то, где она находилась, даже не почернело от дыма.

Говоря о принципах работы российских пожарных, Миронов сравнивает их с теми, что сложились в мировой практике. У нас на первом месте – спасение жизни человека. Умри, но сделай, вытащи пострадавшего. Там иначе. Жизнь пожарных застрахована на крупную сумму. Поэтому, если возникает какая-то угроза, они не имеют права рисковать собой.

Разумеется, тех, кто у нас руководит тушением пожара, никто не освобождает от ответственности за безопасность и охрану труда сотрудников. Снимут стружку по полной, ежели что случится. Но когда изо всех окон кричат: спасите-помогите, о себе они уже не думают. Только вперед. Как и случилось год назад на улице Текстильной, 4 (это бывшее общежитие).

– Когда машины приехали, там уже люди изо всех окон на помощь звали, – рассказывает майор. – Сразу оговорюсь, спасли мы всех, никто не погиб. Первым руководителем тушения пожара был Юрий Николаевич Кулаков, именно он оценивал обстановку и принимал решения. А случилось вот что: хозяйка трехкомнатной квартиры на втором этаже, увидев возгорание, выскочила из помещения и не закрыла за собой дверь. Огонь перекинулся на лестничную площадку и отрезал путь жильцам верхних этажей. Они не смогли выйти из своих задымленных квартир, пламя и продукты горения перекрыли все. Два этажа оказались в огненной ловушке. Пока одни пожарные внутри работали, другие на лестницах снимали людей с верхних этажей, в том числе и детей. Среди спасенных оказался малыш 27-ми дней отроду. Старший пожарный Олег Новицкий вынес его. Мама ребенка потом приходила ко мне, спрашивала, где найти спасителя, чтобы поблагодарить и крестным отцом попросить стать для ее сына. Я, конечно, понимаю ее эмоции, но для нас это просто работа.

..Работа – это когда старуха-смерть буквально рядом прошелестит, аж дыхание слышно. Чтобы оценить обстановку, разведку произвести, пожарные в дым звеньями уходят, и случиться там может все, что угодно, самое непредсказуемое. Нет одинаковых пожаров. Кажется, на первый взгляд, все просто, а закончиться может трагично. Выхлоп, выброс пламени и… ты в аду. Температура поднимается моментально. Для них это рабочие моменты – вытаскивать друг друга и спасать. С горечью и болью говорят они о погибших коллегах из соседних гарнизонов. И снова: это наша работа.

Кроме пожаров выезжают спасатели на поиск грибников, заблудившихся в лесу, помогают и доставляют продукты тем, кого замело в загородном доме, на сложные ДТП, к людям, решившим свести счеты с жизнью... Словом, туда, где требуется их помощь.

– Вот недавно был вызов на пожар в Ивановские дворики, – уточняет Андрей Сергеевич. – Звонившие сообщили, что внутри двое детей, слышат их крики. Мы летим, сломя голову. Вы думаете, кто-нибудь попытался до нашего приезда помочь, сделать хоть что-нибудь? Нет. Но зато сотни фотографий появились в социальных сетях. Прикольно же выложить в интернет быстрее остальных. Вот он – приоритет! Детишек там, слава Богу, не оказалось.

К детям у Миронова особое отношение. Тем более после того, как у самого появились сыновья – двойняшки Роман и Глеб. В феврале им три года исполнилось.

Майор твердо убежден – чужих детей просто не бывает. Поэтому и предложил своим ребятам в части поздравлять с днем рождения больных детишек – подопечных центра реабилитации инвалидов «Меридиан». На свои деньги они покупают подарки и устраивают целое представление с машинами и лестницами, делают сюрприз ребенку. Дети порой теряют дар речи от счастья.

…Сейчас ему 33. О покое не думает, искать другую работу не собирается. Говорит, сколько сил хватит, моральных и физических, столько и будет служить.

Самая дорогая для него медаль – высшая награда пожарных – медаль «За отвагу на пожаре». Это в 2014 году было, когда СеАЗ горел. Вместе с помощником начальника караула Денисом Торцевым они тогда отличились. А угроза была серьезная. Если бы огонь из бывшего лакокрасочного цеха впустили в помещение, где складировался картон, беда большая бы случилась. Пришлось бы вертолет вызывать. Но спасатели быстро сориентировались, нашли источник и очаг горения. Хотя смерть тогда тоже совсем рядом прошелестела. Это они уже потом поняли, когда огонь был ликвидирован. В двух шагах прошли от шестиметрового котлована.

Что ж… Работа у них такая.